(Днепропетровский фестиваль КСП)

						 «Авраам родил Иакова»
                                                      (Книга «Генеалогическое древо сексуальных отношений 
                                                       в авторской песне»)
Действующие лица:

Мадам Москалевская – мастер русского народного оборота.
Яцунеко – беглый катаржанин, бард.
Стас – исполнительное лицо и прочие органы.
Максимов – человек тела, бард.
Адаменко – человек с пистолетом, член жюри, бард.
Дзевицкий – человек с необремененной угрызениями совестью, барденок.
Байрак – временный абстинент, член жюри, бард. 
Гребенюк – конкурсант, бард.
1 еврей – член «Джойнта».
2 еврей – такой же член, как и первый.
Сотрудники МАСАДа.

Сцена 1.

Не террасе базы им. В. Терешковой, первой женщины, залетевшей в невесомости, сидит мадам Москалевская и поит 
пивом местных насекомых. Появляется стройный, как кипарис Яцуненко и такой же, но в обратную сторону, 
Максимов.

Яцунеко: - Шо, мать, не пьють. Бо быдло.
Максимов: - Мадам, я у ваших ног! (падает плашмя под стол, доказывая, что он человек слова).
Москалевская: - Гена, ты какой-то припоцаный (и грязно выругалась).
(Появляется Стас, почесывая затылок).
Стас: - С этим фестивалем я имею такой геморрой, такой геморрой…
Яцунеко: - Шо ж ты чешешь затылок?
Там как раз были шабатные свечи. Только не поджигай.
Стас: - «Джойнт» обещал пригласить сюда своих девочек.
Москалевская: - Девочек нам тут еще не хватает (и грязно выругалась).
Максимов: - (поет) А мне всегда чего-то не хватает.
Москалевская: - Сейчас (Хватает, смеется и грязно ругается).


Сцена 2
(те же и Адаменко)
Адаменко : - Руки вверх! Стрелять буду!!!
Яцунеко: - (достает пачку) _ Та ты ж «Прыму» не куришь.
(смотрит под стол, улыбается) – Чтоб от вас не пахло Максом – запаситесь…
Москалевская: - Пипифаксом. Что тут думать, нюхать надо (и грязно выругалась).
Яцунеко: - И нюхать надо и курыть и колоться.
Адаменко : - Колоться ты будешь у меня в кабинете.
Яцунеко: - (берет со стола пьяную пчелу, смотрит ей туда, во что она пьяная)  Я тащусь с этих лохматых. 
Усе с собой.

Сцена 3.
(те же и Дзевицкий, густо пахнущий изнутри пивом).

Дзевицкий: - О! Такое впечатление, что я с лета никуда не уезжал. И Макс загорает.
Адаменко : - Не загорает, а догорает.
Максимов: - (поет) Догорай, моя лучина, догорай…
Москалевская: - Лучину хоть прикрой (и грязно выругалась).
Максимов: - Тут все свои.
Москалевская: - А дети (и грязно выругалась)?
Максимов: - В первую очередь.
Москалевская: - Рот закрой (и грязно выругалась).
Максимов: - Кому? (достает из трусов лейкопластырь, смотрит по сторонам).
 
Сцена 4.
(те же и Дзевицкий с заклеенным лейкопластырем ртом).
Москалевская: -  Лешенька, может споешь?
Адаменко : - Нет, пускай лучше покурит.
Максимов: - И выпьет.
Яцунеко: - А потом блеванет.
Дзевицкий: - М-м-м-м-м.
Москалевская: - Не ругайся при детях, козел (и грязно выругалась)..
 
Сцена 5.
(те же и Байрак, с зубной щеткой во рту, судорожно сжатой челюстями).
Москалевская: - Витя! Что у тебя с языком?
Байрак: - Это не ш яжыком. Это ш жубами. Швело. Жашел почиштить жубы и ушлышыл как какая-то жаража 
бежкультурно ругается матом.
Москалевская: - То ж я, поц (и грязно выругалась)!
Байрак: - (расслабляется, вынимает щетку, засовывает ее в трусы) – Лилечка, солнышко. Слава Богу! Я уже 
думал, что это кто-то из порядочных людей. Пойду, помою руки (уходит).
Москалевская: - Представляю, что у него сейчас будет с руками.
 
Сцена 6.
(те же и евреи)
1 еврей: - Шабат шолом. Ребята, тут стояли наши свечи.
Стас: - Что? А где вторая?
2 еврей: - Шабат шолом. Нам отчитываться перед «Джоинтом»
Стас: - Скажите, что их куда-то засунули, что ли.
Яцунеко: - А шо, вже поздно вынуть?
Дзевицкий: - М-м-м-м-м.
1 еврей: - Что-то он не договаривает.
2 еврей: - О, лейкопластырь на шару. А мы искали, где приклеить список лауреатов от «Джоинта». Всех троих 
(приклеивают афишу прямо да Дзевицкого)
Москалевская: - Пацаны! На хрена этот список? Мы  сюда песни приехали слушать или бухать (и грязно 
выругалась)?
(Входит Байрак с завязанными за спиной в странный узел руками, судорожно сжимающими мыло).
Байрак: - Ребята. Такая ерунда...
Москалевская: - Витя, это опять я. Развяжись, послушай, как поют соловьи. С утра от них, козлов, тошнит (и 
грязно выругалась).
Максимов: - (поет) Соловьи, соловьи. Не тревожьте солдат...
Адаменко : - Классный блюз, покажешь гармонию.
Москалевская: - Не показывай (и грязно выругалась)!!!
Максимов: - Тут все свои. Можно сказать, кровные.
Евреи: - А мы?
Максимов: - (подходит к Яцуненко, смотрит ему в зубы) Яцык, ты по паспорту кто?
Яцунеко: - А шо это такое?
Максимов: - Это такое место, на котором пишут твою фамилию и клеят твою фотографию.
Яцунеко: - А! Ментовская доска на джанкойском вокзале.
(Байрак развязывает, наконе,ц руки. Мыло падает и ускользает в коридор. Входит Гребенюк, поскальзывается на 
мыле, грязно ругается).
Москалевская: - Байрак еще не начал ноги мыть (и грязно выругалась)?

Сцена 7
(те же и Гребенюк)
Гребенюк: -  Творческие мастерские еще не начались?
Адаменко : - Ты в жюри или в конкурс?
Гребенюк: -  А в чем разница?
Максимов: - В том, кто кому наливает. Вот я, например, сразу в трех ипостасях: жюри, выступаю и хожу в 
конкурс.
Гребенюк: -  Какой?
Максимов: - По неспортивному ориентированию в темноте. Видишь, глаза какие?
Гребенюк: -  Не вижу.
Максимов: - Я с утра тоже. Только на нюх. (Нюхает воздух) Ты кто?
Гребенюк: - (пугается) Я пошел.
Максимов: - Пошел? Ижвините, гошподин пошел Ижраиля. 
(евреи становятся в две шеренги и отдают честь).
1 еврей: - Шолом шабат, ребе. Тут кто-то украл шабатние свечи. 
2 еврей: - Наверно арабы.
Стас: - (вынимает из кармана зеркало, смотрит на себя в профиль, в анфас) Нет, не араб. Хотя, как поется в 
народной арабской песне, «Если б я был султан,  я б имел весь «Джойнт».

К пансионату на бешеной скорости подлетают машины МАСАДа, люди в кипах с автоматами всех вяжут, отбирают 
паспорта. Дольше всех ищут у Яцуненко. Не находят, плюют, уходят.
 
Сцена 8.

Посреди пустой базы Терешковой, как Гагарин, сидит Яцуненко с гитарой и поет «Гоп-стоп» на арабском.